Культура и кино

Удoвoльствиe сaмo eсть пeрeживaниe, нeкий прoисxoдящий в нaс прoцeсс. Нa пeрвый взгляд тaкaя oснoвa пoмoгaeт выстрoить oбщeствo в пoзитивнoм ключe. Слoвaри гoвoрят oб удoвoльствии, сoскaльзывaя в тaвтoлoгию. Имeннo тaкoй мир рисуeт рeклaмa. Кaк бы то ни было, удовольствие доминирует в системе мотиваций современной западной культуры. А деятельность на благо всех, которая по идее должна бы гарантированно приносить удовольствие, отвечает внутренним устремлениям лишь немногих. Как довод удовольствие универсально; оно понятно всем, вне зависимости от пола, возраста, культурного уровня, достатка и прочих объективных и субъективных разделений, присущих человеческой массе. Самыми просто и быстро достигаемыми оказались удовольствия плоти. На чисто бытовом уровне последствия этого сказываются в виде нарушения обмена веществ (следствие гонки за пищевыми удовольствиями), психических расстройств, импотенции, бесплодия и тому подобных вещей. Если в экономике раньше всегда был недостаток товаров, то теперь Европа столкнулась с их переизбытком. Удовольствие – нет; оно психически не мотивировано, а потому – неразложимо. Испытывая пресыщение, человек начинает перебирать удовольствия чувственного плана одно за другим, пытается извлекать удовольствие из самых странных ощущений и их комбинаций. Казалось бы, в удовольствии нет ничего загадочного, и уж тем более – ничего плохого. Бессмыслица бытия захватывает его душу, она пустеет, мельчает, а осознание бессмыслицы приводит часто не к переустройству собственной жизни (слишком глубоко укореняется в нас привычка получать удовольствие), а к отказу от неё. Современная культура в какой-то мере пытается возродить этическое оправдание удовольствия. Переживая их снова и снова, человек в конце концов получает парадоксальный эффект: то, что раньше рождало положительные эмоции, с какого-то момента начинает давать эмоции отрицательные. Оставляя за собой право на постоянное удовольствие, человек тем самым отвергает этот смысл. Сегодня за истину выдаётся правило наименьших усилий: всякий путь должен быть сокращён; если есть возможность заглянуть в ответ и присвоить результат, экономя на инвестициях, то такой вариант считается наилучшим. Воздержание (аскеза) теперь удовольствию противопоставляется. Таким образом удовольствие попало в число демократических завоеваний, а развитие маркетинга и рекламы сделало его самым востребованным, поскольку, продавая удовольствие как свойство товара, оказалось возможным обеспечить устойчивый спрос. Принцип удовольствия, как кислота, разъедает культурный багаж, оставленный прошлыми поколениями. Классический пример – крыса, в мозг которой вживлён электрод. В этом отношении удовольствие – физиологично. С возникновением современного общества в Европе картина изменилась. Можно было бы сказать, что это – процесс метауровня, процесс инициируемый процессом; так ведь удовольствие не существует само по себе. Единство тут неразрывно. Но то, что естественно и просто для крысы (животные, кстати, не испытывали особенного беспокойства, когда ток отключали, и эффект самораздражения исчезал), человеку, обработанному современной культурой даётся с трудом. Таким образом, то, на чём споткнулся античный эвдемонизм, – невозможность расширить основание удовольствия без того, чтобы не увеличилась масса страданий, в современной культуре вовсе не очевидно. Особенное уступает место всеобщему, сложное простому. Это явление изучалось зоопсихологией. Международное разделение труда надёжно удерживает зону нужды на периферии цивилизации. С ликвидацией социалистического лагеря страх, казалось, полностью исчез с горизонта среднего европейца. Например: чувство радости от приятных ощущений, переживаний, мыслей. Отражаясь в этом зеркале, удовольствие предстаёт в виде абсолютного добра. Смысл человеческого бытия – быть полезным, жить для других – противоречит гедонистическим установкам настоящего времени. Его нельзя отделить от – скажем так – “приятной” причины. Техническая революция сделала возможным массовое производство. Феномен самораздражения воспроизводился не только у крыс, но и у собак, кошек, дельфинов, обезьян и других животных. Даже возникает желание измерить с помощью удовольствия качество жизни: чем удовольствия больше, тем жизнь лучше. На этом основании древние греки пытались выстроить этику удовольствия. Более того, удовольствие – элементарно. Поэтому удовольствие тем более ценно, чем быстрее его можно получить. А поскольку природа не терпит пустоты, в место созидания основным мотивом современной культуры оказывается разрушение. Слишком часто удовольствие одного человека построено на страдании другого. Терпение – своего рода духовный труд, а труд – изживаемое понятие. В результате созидание (а всякое созидание есть труд) в современном мире выпадает за пределы “зоны удовольствия”. Удовольствие естественно, оно сопровождает нас по жизни. Почему же удовольствие хорошо продаётся? Европа (хотя теперь более правильно говорить о золотом миллиарде) сегодня не тяготится нуждой. И наконец, современному человеку не доступно самое высшее удовольствие – удовольствие альтруизма. Обещая, что товар доставит удовольствие, реклама взращивает в нас приятные ожидания. При этом как бы само собой разумеется, что принцип удовольствия тотален и получать удовольствие могут все. Почти на всём протяжении человеческой истории ведущими были отрицательные стимулы: людям приходилось опасаться за свою жизнь и отчаянно бороться с нуждой. Человек испытывает скуку, повышается раздражительность. На сложность определения приходится махнуть рукой, как это сделал Кант, заявив (в Критике способности суждения), что удовольствие не является способом познания, а потому дефиниции не поддаётся. Почему? Удовольствие надо чувствовать, а не усматривать. Человек, находящийся в зависимости от низших удовольствий, уже не способен ничего создавать. Но не вышло. Сексуальные и вкусовые удовольствия получили ведущие партии. Страх тоже удалось потеснить. Но стоит попытаться хотя быть определить, что есть удовольствие, как уже возникают первые трудности. Наоборот, рефлексия по поводу предмета удовольствия, удовольствие убивает. Замыкая цепь с помощью педали, животное раздражало электрическим током нервный субстрат зоны удовольствия. А именно разум, как правило, выстраивает защитные барьеры на пути рекламного воздействия, ту систему аргументации, которая мешает человеку сразу же согласиться на покупку. Удовольствие внерационально. Мы можем сознательно избирать или отвергать предметы, вызывающие наше удовольствие (или неудовольствие), но мы не можем волевым усилием перестать испытывать удовольствие от того, что его вызывает. Реклама нас убеждает, что получать удовольствие – хорошо. Удовольствие, объявленное и целью и ценностью, концентрирует человека на положительных эмоциях. Удовольствие приводит к смерти. Однако сегодня он появился снова – в виде международного терроризма. Удовольствие также противопоставляется труду. Человек современной культуры не любит ждать. Достаточно лишь показать, что в данном случае удовольствие налицо, и следует ждать одинаковой реакции от всякого (так это видится идеологам современной рекламы). Возникла проблема сбыта.