Культура и кино

герои  
20 век  

Людмила Ивановна Калинина до войны научилась водить танк, а в годы войны занималась организацией ремонта подбитых танков. Имеет многочисленные награды – её медали и ордена весят 7 кг. Сейчас ей 95 лет. Предлагаем вашему вниманию интервью с ней, опубликованное в “Российской газете”.

—

“Я все свои ордена целую”

8 сентября Людмиле Ивановне Калининой исполнится 95, но она смеется: “Да нет же, мне всего 59! Я ведь родилась в Уфе, и возраст свой докладываю по-башкирски, справа налево. Хотя если по-русски, то и правда 95 лет”.

Она встретила меня в дверях и сразу, не церемонясь, ударила в плечо: “Я еще драться умею…”. Удар и правда оказался приличный.

Обычная небольшая “бабушкина” квартира на окраине Москвы. На двери между комнатами – зеленый китель с медалями и орденами. Висит на видном и удобном месте, чтобы сразу же одеться и поехать – ее часто приглашают на различные мероприятия. “Это половина моих наград: 9 орденов и 55 медалей. Семь килограмм. А чтобы вы почувствовали, вот, подержите. А я еще и “Цыганочку” пляшу в этом камзоле”.

– Все хорошие ордена. Я их все целую. Первый орден Красной Звезды я получила в ноябре 1941-го, тогда был парад в Москве. Александра Невского I степени… Знак “Отличник РККА”. А вот орден Красного Знамени, два Отечественной войны, второй Красной Звезды… – перечисляет она. – Вот это Америка мне прислала к 60-летию, а это вот Путин – орден Почета. Вы что думаете, без почета, что ли?

Она смеется, вешает китель и неожиданно обращается ко мне по-английски:

– Would you please sit down my dear? Do you speak English? You know Germany too? I hate the Germany language. I speak English better.

После войны Людмиле Ивановне с мужем пришлось поработать в США от Главного разведуправления. У нее отличная память, и потому то, что она рассказывает, кажется свежим и совсем близким.

Закончив семилетку, пошла на биржу труда, оттуда ее послали на завод к Лихачеву. Работала слесарем. “Лихачев молодежь любил, он завод такой сделал, который одним из лучших в мире стал. А сейчас посмотрите вокруг – одни ООО, АAА, УУУ. Ненавижу эти ООО всякие… Только деньги, деньги, деньги”.

В 18 лет она получила 4-й разряд, руководила комсомолом, выступала за завод в плавании. Такой стремительный образ жизни остался у Калининой до сих пор – ее постоянно зовут на концерты и вечера, звонят чиновники, активисты общественных организаций, школьники. На недавний парад на Красной площади решила не идти: “В 95 лет сидеть 5 часов и смотреть, как идут мои Т-34?! Думаю, справлюсь с этим по телевизору”.

В 1934 году на завод приехали из Академии механизации и моторизации им. Сталина. Тогда она только создавалась, а потом стала бронетанковой.

– Отобрали 50 мужиков и меня. Комиссию прошла – здоровье тогда у меня было мировое. Сдала экзамен, ой, как это трудно было после училища и рабфака. И вот всех в лагерь в Кунцево отправили, а мне не говорят ни да, ни нет. Оказывается, вышел приказ – женщин в военные вузы не брать.

Железная леди танковых войск

Спустя неделю после экзамена, вспоминает Людмила Ивановна, ее встретил директор Лихачев: “А почему это ты, мой комсомол, всегда улыбаешься, а сейчас чуть не плачешь?” Пожаловалась: “Иван Алексеевич, ну где ж справедливость: ребята уже 5 дней в лагере, а я все еще здесь?” – “Пойдем со мной”. Лихачев зашел в кабинет и набрал по телефону “академиков”: “Что ж вы так с комсомолом обращаетесь?! Плачет комсомол, рыдает!”

Так появился приказ о назначении Калининой в Академию. А потом жизнь понеслась еще разудалее: она учила плавать 150 мужчин, “как-то так сложилось, что я ими командовала”. “Был у нас такой командир, кавалерист Мажоров, – вспоминает Людмила Ивановна, – и вот на поверке стоят мужики, и я рядом. Он приказывает: “Чтобы воротнички были чистые, как у нее, заправка, как у нее, сапоги чтоб были начищены, как у нее, и чтобы выбриты были, как она”.

Единственная получившая “отлично” по тактике, которую принимал генерал еще царской армии, она была назначена начальником связи полка.

Навсегда врезались в память довоенные парады в Москве: сама в них участвовала, будучи назначенной в штаб Московского военного округа. Рассказывает, что перед парадом все танки сливали горючее, “и я стояла и дрожала, как бы мой танк вдруг не остановился”.

Дважды видела в Кремле Сталина, но не подходила. И сейчас не упомянула бы о нем, если бы я не спросил. Не интересна ей вся эта бурная дискуссия вокруг личности генсека: “Не нужно кости его ворошить. Зачем все это сейчас?”

А еще она ездила по Красной площади на мотоцикле – одна среди полутора тысяч мужиков. “Костюм-то мужской был, и когда из-за головного убора вылезала морда, мальчишки кричали: “Баба на мотоцикле! Баба на мотоцикле!”

Незадолго до войны маршал Федоренко приказал испытать новые Т-40, легкие плавающие танки. Их было всего восемь. На одном из них она преодолела 3 500 километров – от подмосковной Кубинки до украинской Белой Церкви. Форсировала Десну и Днепр. “Командиром машины у нас болгарка была, за этот испытательный пробег ей дали генерала и героя болгарской армии. А мне – “Отличник РККА”.

А потом ее, уже военного инженера 3-го ранга, испытывающую новый танк, жалели в деревенской бане местные женщины: “Да кто же это, милая, тебе синяков столько наставил?”. И не верили, что это издержки работы такие – получать синяки за рычагами танка по бездорожью.

Характер у нее так и остался железным. В шутку сослуживцы называли ее Людмилой Ивановичем, она не обижалась. Давали и более звучные титулы – леди бронетанковых войск, железная, стальная леди. “Свою жизнь я создавала собственной головой и руками-ногами. Потому и танк был, и велосипед с мотоциклом, и планер с парашютом, и плавала отлично, и гимнастикой занималась”.

Замечаю на стене черно-белую фотографию красивой женщины. Хозяйка поясняет: “Гости часто приходят и спрашивают: “Это артистка Орлова?” – “Нет, это танкистка Калинина”.

Восстановила 4 тысячи танков

– В июне 41-го штаб округа распустили, офицеров отправили отдыхать. Много лет не давали отпусков, а тут нате вам. Все тогда очень надеялись, что войны не будет, танки поставили на стоянки, бензин слили, все перемыли-перечистили. Мы с мужем поехали в Коктебель. 22 июня днем получаю приказ: “Немедленно явиться к месту службы”. Говорю мужу: “Ты отдыхай, а я поеду”. Он ни в какую: “Нет, я с тобой”. А в 5 вечера сам получил такую же телеграмму”. Вышли на улицу – весь Крым в машинах, все офицеры уезжают в Москву.

2 апреля 1943 г.

Она получила назначение на Южный фронт, муж – на Западный. Занималась организацией транспортировки подбитых танков в тыл. В минуты затишья к переднему краю подгоняли тягачи и краны и оттаскивали обгоревшие машины к своим. Вспоминает, что не спала по два-три дня, наблюдая за танками через окуляры в подвале у артиллеристов.

– Боялась не бомбежек, а минометного огня, потому что знала: если надо мной самолет – бомба полетит вперед, а когда палит миномет, не знаешь, куда деваться. Однажды иду полем в танковый полк проверить мои машины, которые только отремонтировали. И вдруг пальба, пули прямо над головой. Растерялась, то ли сесть, то ли лечь, то ли бежать, честное слово, не знала. Оглянулась: мой ремонтник со сварочным аппаратом идет себе как ни в чем не бывало. Я сразу, как говорят, приободрилась, выпрямилась…

1955 г. В день присвоения звания инженер-полковник маршалом Г.К. Жуковым.

На фронте она была до осени 44-го. К тому моменту ее “хозяйство” насчитывало подвижный танковый ремонтный завод, три армейских ремонтно-восстановительных батальона и эвакуационную роту – больше тысячи человек. Ею самой и под ее руководством отремонтированы четыре тысячи танков.

Что же до немцев, то “к ним так и осталось какое-то отвращение”.

Не так давно поисковики нашли в болоте затопленный в годы войны танк Т-40. Отремонтировали и привезли в подмосковную Кубинку, в музей танковых войск, передав лично в руки одному из первых механиков-водителей Людмиле Ивановне. “Вот уже сколько лет прошло с войны, а все еще помню ее, в голове она у меня”, – вздыхает Калинина, обрывает себя же и зовет пить коньяк с икрой.