Культура и кино

биография  
18 век  

Иван Иванович Бецкой – видный деятель русского Просвещения. По его инициативе было создано первое в России женское учебное заведение – Смольный институт благородных девиц, а также Воспитательный дом для сирот и детей подкидышей. Он был личным секретарём Екатерины II в 1762 – 1779 годах и президентом Императорской Академии Искусств.

Иван Иванович Бецкой родился 3 февраля 1704 года в Стокгольме. Его отец – князь Иван Юрьевич Трубецкой, попавший в ходе Северной войны в плен к шведам. Точных сведений о матери нет. Под одной версии – это баронесса Вреде, по другой – графиня Шпарр, иные версии утверждают, что его мать вообще была простого звания. Вот что об этом писал князь Михаил Михайлович Щербатов:

Князь Иван Юрьевич Трубецкой, быв пленен шведами, имел любовницу, сказывают, единую благородную женщину в Стокгольме, которую уверил, что он был вдов, и от нее имел сына, которого именовали Бецким, и сей еще при Петре Великом почтен был благородным и уже был в офицерских чинах.

В 1718 году Ивана Трубецкой и Автоном Головин были обменены на находившегося в русском плену шведского фельдмаршала Реншильда. По возвращении Ивана Юрьевича из плена его семья приняла маленького Ваню как родного. По прошествии нескольких десятилетий Иван Юрьевич, не имевший законных наследников по мужской линии, предложит сыну сменить фамилию и стать Трубецким. Однако он получит отказ. Иван Иванович ответит, что «известен стал под именем Бецкого и с этим именем останется и умрёт».

Бецкой был послан для получения образования в Копенгаген, в местный кадетский корпус; затем недолго служил в датском кавалерийском полку, во время учения был сброшен лошадью и сильно помят, что, по-видимому, и принудило его отказаться от военной службы. Он долго путешествовал по Европе, а 1722—1728 годы провел «для науки» в Париже, где, вместе с тем, состоял секретарем при русском после и был представлен герцогине Иоанне Елизавете Ангальт-Цербстской (матери Екатерины II). Существует версия, что именно Бецкой и является настоящим отцом Екатерины II.

В 1729 г. приехал в Россию, служил в Коллегии иностранных дел, состоя одновременно адъютантом при отце.

При воцарении Анны Иоанновны князь Трубецкой, вместе с А.Кантемиром, Ягужинским и другими, был среди главных сторонников самодержавия и сам вручил императрице известную челобитную, которую подписал и молодой Бецкой. С 8 апреля 1730 года Бецкой был определён Трубецким в звание генерал-адъютанта, но утверждён в этом звании Военной коллегией был только 5 сентября 1733 года и притом в майорском ранге, а через год был произведён в подполковники. Продолжая служить при отце, Бецкой ездил в начале 1739 г. с его дочерью Анастасией Ивановной (которая в 1738 г. вступила во второй брак с принцем Людвигом Гессен-Гомбургским) за границу и посетил разные места Германии, а также Дрезден, Лейпциг, Берлин, и зимою 1740 г. возвратился опять в Россию.

В перевороте 1741 г. Бецкой лично деятельного участия не принимал, а только являлся к Шетарди с различными поручениями от Императрицы Елизаветы немедленно после вступления ее во дворец. Его сестра Анастасия Ивановна сумела завоевать особое расположение императрицы Елизаветы Петровны, находясь при ней во время дворцового переворота в 1741 году, за что была пожалована 25 ноября 1741 года статс-дамой. Благодаря ей он стал близок ко двору Елизаветы Петровны.

18 февраля 1742 г. Бецкой, будучи в чине подполковника, был пожалован камергером к наследнику престола Петру Феодоровичу. В этой должности Бецкой часто появлялся при Дворе и неоднократно виделся с принцессой Ангальт-Цербстскою Иоанной-Елизаветой, прибывшей в 1744 г. в Москву с дочерью своею, которая вскоре вступила в брак с Петром Федоровичем. За это время, по словам самой Екатерины II, “мать ее очень близко привязалась к супругам Гессен-Гомбургским и еще более — к камергеру Бецкому. Это очень не нравилось графине Румянцевой, маршалу Брюмеру и вообще всем”.

Кроме того, состоя камергером малого двора вместе с Петром Сумароковым, Лилиенфельдом, Дикером, Петром Девиером, Бецкой, хорошо владевший французским и немецким языками и уже видевший немало на своем веку за границей, имел возможность как интересный собеседник обратить на себя внимание наследника престола и его супруги, предпочтительно перед прочими лицами великокняжеского двора, состоявшего преимущественно из немцев. В 1747 г. Бецкой разделил участь последних и, по настояниям канцлера Бестужева-Рюмина, был удален вместе с прочими приближенными великого князя, так как они влияли на Его Высочество в духе, не соответствующем политическим видам канцлера.

Бецкой, однако, остался камергером, но уже весьма редко появлялся при Дворе и даже совершил снова поездку за границу в 1756 г., вместе с князем Димитрием Михайловичем Голицыным, женатым на его племяннице, Екатерине Дмитриевне Кантемир (дочери Анастасии Ивановны Гессен-Гомбургской от первого ее брака). Во время этого продолжительного пребывания за границей Бецкой посетил Германию, Голландию, Францию и Италию, осматривал различные учреждения и богоугодные заведения. Познакомился в Париже с многими художниками, учеными и писателями (как, например, с Гриммом, Дидеро и т. д.), а также с госпожой Жоффрен и посещал ее салон, в котором собирались корифеи французской литературы и художеств. Вероятно, тогда же в Париже Бецкой ознакомился с учениями и взглядами как энциклопедистов, так и Руссо и его последователей. Это знакомство во многом отразилось в различных проектах Бецкого, представленных им впоследствии Екатерине II.

Государственная деятельность, прославившая его, началась с приходом Екатерины II к власти. Указом 3 марта 1763 года на него было возложено управление, а в 1764 он был назначен президентом Академии художеств, при которой он устроил воспитательное училище. 1 сентября 1763 года был обнародован манифест об учреждении московского воспитательного дома по плану, составленному, согласно одним данным, самим Бецким, согласно другим — профессором Московского университета А. А. Барсовым, по указаниям Бецкого. По мысли Бецкого, в Петербурге было открыто «воспитательное общество благородных девиц» (впоследствии Смольный институт), вверенное его главному попечению и руководству.

Бецкой мечтал о новом дворянстве — просвещенном и трудолюбивом. Думал он не только о дворянстве. Он предложил воспитать в России «третий чин людей», необходимый для торговли, промышленности и ремесел. Иными словами, русскую просвещенную буржуазию, которая была бы столь же трудолюбива, как и западная, но при этом была бы воспитана не на любви к деньгам, а на любви к людям. Если пофантазировать, это был хороший фундамент для построения капиталистического общества «с человеческим лицом». Более того, Бецкой считал, что из «третьего чина» должны выйти не только коммерсанты и фабриканты, но и люди, живущие интеллектуальным трудом, то есть интеллигенция. Идеи Бецкого опередили время почти на сто лет: и буржуазия, и интеллигенция в России XVIII века только нарождались.

Бецкой ратовал за обучение «легкое и естественное». Он писал, что «приводить детей к учению надобно, как в приятное, украшенное цветами поле, а тернии, в оном находящиеся, только раздражают природу, особливо сначала, а сие происходит единственно от неразумения воспитателя». Бецкой был уверен, что преподаватели должны учитывать возрастную психологию учеников и не заставлять их слишком много учить наизусть, перегружая память. По его мнению, преподаватели должны стараться заинтересовать детей, «используя их естественную детскую любознательность». Здесь Бецкой возлагал большие надежды на наглядную методику: детям как можно больше нужно показывать различные предметы, чтобы они изучали «вещи, а не слова». Поэтому он рекомендовал держать в классах глобусы, чучела, макеты и коллекции камней, а также чаще устраивать с детьми познавательные прогулки. Тем, кто постарше, надо наблюдать за трудом ремесленников. Выбрав ремесло себе по душе, они сначала будут играть в него, но именно в процессе игры усвоят основы труда. Конечно, Бецкой был против телесных наказаний, считая, что они развивают мстительность и притворство. Вместо них он ставил «осуждение», которое для нравственного человека сильнее розги.

По мнению Ивана Ивановича, воспитание новых людей должно проходить вдали от общества, его законов и морали. Именно по таким принципам были организованы Смольный институт и Воспитательный дом в Москве.

С самого основания Воспитательного дома важное значение придавалось медицинским аспектам деятельности учреждения. Согласно Генеральному плану “О начальниках и служителях Воспитательного дома”, в Воспитательном доме предусматривался штат медицинских работников, состоящий из докторов, лекарей и повивальных бабок. Таким образом, Императорский Московский воспитательный дом по праву можно считать колыбелью российской педиатрии.

Воспитательный дом управлялся Опекунским советом и финансировался частными пожертвованиями (в том числе от имени монархов и великих князей) и налогами — четвертью сбора с публичных зрелищ и особым налогом на клеймение карт. Все игральные карты, продаваемые в России, облагались налогом в пять копеек с колоды российского производства и десять — с заграничных, принося 21 тысячу рублей в 1796 и 140 тысяч в 1803. С 1819 до 1917 Воспитательный дом обладал монополией на производство карт, которые выпускала только принадлежавшая ему Александровская мануфактура в Петербурге.

С 1772 Опекунский совет также управлял банковскими учреждениями — Ссудной, Сохранной и Вдовьей казнами, ставшие в XIX веке основным источником дохода. В том же году на средства П.А.Демидова было открыто Демидовское коммерческое училище и театральная студия антрепренёра Медокса. Дети до 11 лет обучались письменности и основам ремёсел в стенах учреждения, а с 1774 отдавались в обучение на сторонних фабриках и мастерских. Одарённые воспитанники посылались для продолжения образования в МГУ, Академию художеств, а 180 человек были отправлены для обучения в Европу. Большинство же выпускников не имело таких привилегий — им давали одежду, один рубль денег, и паспорт свободного человека, разрешающий вступать в купечество и открывать собственные предприятия.

В 1770 году опять же по инициативе Ивана Ивановича Бецкого по образцу Московского воспитательного дома был создан Петербургский Воспитательный дом.

Смольный институт по мысли Екатерины II должен был стать образцовым учебным заведением, равного которому не было тогда в Европе. По уставу дети должны были поступать в заведение не старше шестилетнего возраста и оставаться там двенадцать лет, причем с родителей бралась расписка, что они не будут требовать их назад ни под каким предлогом до истечения этого срока. Императрица надеялась, удалив детей на долгий срок от невежественной среды и вернув туда уже развитую и облагороженную девушку, способствовать смягчению нравов и создать «новую породу людей». Сенату было повелено напечатать и разослать устав этого заведения по всем губерниям, провинциям и городам, «чтобы каждый из дворян мог, если пожелает, поручить дочерей своих в младенческих годах сему учрежденному воспитанию». Указ предусматривал воспитание двухсот благородных девиц в новостроящемся Новодевичьем монастыре.

В 1765 году при институте, учрежденном первоначально как закрытое привилегированное учебное заведение для дочерей дворянской знати, открылось отделение «для мещанских девиц» (недворянских сословий, кроме крепостных крестьян). Здание для Мещанского училища было возведено архитектором Ю. Фельтеном.

В первом классе воспитанницам преподавали русский и иностранные языки, а также арифметику и, конечно, разные рукоделия. Во втором вводились география и история. В третьем — словесность, архитектура, геральдика, музыка, танцы. Занятия последними должны были сделать воспитанниц института приятными членами общества. С этого же времени смолянки должны были сами шить себе платья. Четвертый класс посвящался полностью практическим занятиям. Старшие воспитанницы по очереди занимались с младшими, чтобы научиться воспитывать детей. Они приучались также к поддержанию порядка и домашней экономии. Их учили договариваться с поставщиками, производить подсчет расходов, платить по счетам и определять цену продуктам.

Портрет И.И.Бецкого работы Александра Рослина (1776-77 г.)

31 год – с 1763 по 1794 Бецкой был президентом академии художеств.Академия содержалась на средства казны и соединяла в себе собственно академию и художественное училище. Управление осуществлял директор, у которого хранилась большая академическая печать. Директора избирали из числа ректоров каждые четыре месяца, но не более трех раз подряд, в его обязанности входил надзор за общим порядком в Академии художеств, воспитанием и обучением. В училище принимались мальчики всех сословий пяти-шести лет (с этого возраста Бецкой считал возможным начать воспитывать достойных граждан отечества), и в течение девяти лет их учили общеобразовательным дисциплинам, а также копированию гравюр и рисунков. Наиболее способных переводили в специальные классы и в течение шести лет из них готовили скульпторов, живописцев, граверов и архитекторов.

27 июня 1769 г. Бецкой испросил разрешение Императрицы содержать на собственном иждивении, начиная с 1770 г., по десяти мальчиков, принимая их всякие три года. К 1785 г. было уже 60 человек, воспитывавшихся на счет Бецкого при Академии художеств. С последовавшим в 1786 г. изменением размеров процентов, платимых банком, Бецкой не нашел более возможным продолжать это дело и уведомил о том совет ранее предстоявшего в 1788 г. нового приема воспитанников.

Художественные предметы преподавали академики. В Академии художеств были запрещены телесные наказания. В своем письме опекунскому совету академии (1784) Бецкой писал: «…человек, почитая себя человеком, не должен допускать поступать с собою, как с животным». Сам Бецкой любил театр и старался передать эту любовь своим воспитанникам. При Академии художеств был открыт театр, в котором играли учащиеся (они же изготовляли и декорации к спектаклям). Часто устраивались балы, иллюминации, живые картины. Музыкальное образование воспитанников включало обучение игре на клавесине, скрипке, виолончели, музыкально-теоретические дисциплины и пение. Были сформированы ученический оркестр и хор воспитанников училища.

Бецкой завещал Академии два шкафа с гравированными антиками, весьма древними, и с редкими слепками изображений различных исторических лиц, сделанных по преимуществу французскими художниками. Эта коллекция была собрана им еще во время его заграничных путешествий.

В 1765 году он был назначен шефом Сухопутного шляхетского корпуса, для которого составил устав на новых началах. Согласно утвержденным в том же 1765 г. “пунктам для перемены” кадетского корпуса (в числе которых положительно предписывалось “всякие телесные наказания кадетам ныне отрешить”), Бецким был составлен новый устав, утвержденный Императрицей 11 сентября 1766 г. Здесь также повторялись начала, находимые и в прочих уставах, составленных Бецким: принимались в корпус дети только дворян, не старше шести лет, причем родители давали подписку, что отдают детей добровольно, не менее как на пятнадцать лет, в продолжении которых не будут брать детей даже в отпуск. Корпус был заведением закрытым, имел пять возрастов (или классов), в каждом возрасте пребывали три года. Вступая в 4-й возраст, кадет имел право выбрать гражданскую службу и сообразно этому обучался некоторым другим наукам, которым остальные кадеты не обучались. Предписывалось заботиться о физическом и нравственном развитии кадет, обходиться с ними ласково, никогда не бить шпагою или фухтелем, стараться предупреждать и отвращать ошибки и проступки и т. д. Окончившие полный курс поступали в военную службу, лучшие награждались медалями, а наиболее достойные имели право, с согласия родителей, путешествовать три года за границей на счет корпуса. Все уставы, составленные Бецким, требовали особенно хороших наставников и преподавателей, в которых в то время ощущался большой недостаток; приходилось поэтому прибегать к содействию иностранцев. Желание отстранить иноземное влияние побудило Бецкого в 1772 г. представить Императрице особый доклад, в котором предлагалось учредить при сухопутном корпусе особое отделение для воспитания мещанских детей, из которых могли со временем образоваться достойные преподаватели и воспитатели для корпуса. Императрица утвердила этот проект 27 октября. В 1773 г. директором корпуса был назначен генерал-поручик Пурпур, а Бецкой оставался только членом совета, до его упразднения в 1785 г.

В 1768 году Екатерина II произвела Бецкого в чин действительного тайного советника. В 1773 году, по плану Бецкого и на средства Прокопия Демидова, было учреждено Воспитательное коммерческое училище для купеческих детей.

Вверив Бецкому руководство всеми учебными и воспитательными заведениями, Екатерина одарила его большими богатствами, значительную долю которых он отдавал на дела благотворительности и особенно на развитие воспитательных учреждений. По образцу московского Бецкой открыл воспитательный дом в Петербурге, а при нем учредил вдовью и сохранную казны, в основу которых легли сделанные им щедрые пожертвования.

Портрет И. И. Бецкого работы Александра Рослина (1777)

В 1773 году Сенат в торжественном заседании поднес Бецкому выбитую в его честь, согласно Высочайшей воли, за учреждение на свои средства стипендий в 1772 году, большую золотую медаль, с надписью: «За любовь к отечеству. От Сената 20 ноября 1772 года». В качестве директора канцелярии строений Бецкой много способствовал украшению Петербурга казенными постройками и сооружениями; самыми крупными памятниками этой стороны его деятельности остались монумент Петру Великому, гранитная набережная Невы и каналов и решетка Летнего сада.

К концу жизни Бецкого Екатерина охладела к нему, лишила его звания своего чтеца. Из её выражения: «Бецкой присвояет себе к славе государской» можно думать, что причина охлаждения коренилась в уверенности императрицы, что Бецкой единственно себе приписывает заслугу воспитательной реформы, между тем как Екатерина и сама претендовала на значительную роль в этом деле.

Бецкой был холост. Анастасии Соколовой (в замужестве – Дерибас), которая считается его внебрачной дочерью, завещал 80 000 рублей серебром и 40 000 ассигнациями, а также два каменных дома на Дворцовой набережной. Являлся куратором Смольного института, и, будучи уже пожилым человеком, забрал в дом к себе жить 17-летнюю выпускницу Глафиру Алымову, которую очень ревновал. Когда девушка вышла замуж и, не выдержав постоянного контроля Бецкого, бежала с мужем в Москву, Бецкого сразил удар, он чуть не умер и отошел от большинства своих дел.

Источники

1. Иван Иванович Бецкой

2. Первое сентября личного секретаря императрицы

3. Трубецкой Иван Юрьевич

4. Бецкой Иван Иванович (1704-1795)

5. Бецкой, Иван Иванович// Большая биографическая энциклопедия

6. Воспитательный дом в Москве

7. Смольный институт благородных девиц

8. Е.Ржевская. “Российская Академия Художеств: Истоки Русского Искусства”